Аневризмлю я судьбу! И, сама себя жалея,

Анапестую строку и ямбую, и хорею.

Бесталанный сочиняч мадригалов неизвестных,

Буду в старости слухач комплиментов сочно-лестных.

Горельефлю слов узор яркой краскою и тушью:

Горе, слава и позор, пыл любви и равнодушье.

Грузчик планов и проблем отгоняльщик суеверный.

Горы литер и морфем, ткань метафоры безмерной...

Обожальщицей мечты жизнь свою, как эпопею,

Отделивши суету, воспеваю и орфею...

Одалиской зря слыву, отрешённостью страдаю.

Орфографик, свет и тьму в кружева переплетаю.

Недоученный пловец по волнам морей житейских,

Нимфа! Искренний певец меж жильцов некомпанейских,

Но себе и швец, и жнец, и стихов своих писучка.

Непонятных храмов жрец, ну, короче — невезучка!

И рифмач я , и ритмач, и мелодии покорна

Иногда я — обкорнач, хоть бываю и повторна...

И хирург своих фонем, по живому режу, плача,

Идиомы с маслом ем, режиссёрю наудачу.

А пока себе палач, проклиная и ругая,

Неудачливый строгач, гильотину воздвигаю.

У народа на виду, своевольна и капризна,

С воем голову кладу я на плаху критицизма.