У двери в столовую они переглянулись, стоило вломиться внутрь достойно царящему там гаму. Скорчив страшную рожу, Роман ринулся внутрь, ловкими движениями принявшись тормошить засыпающих (как можно спать в таком шуме?!!), добавляя свою долю в общий хаос смеха, криков и прочего непотребства. Профессор Гванрейка уже слегка осоловел и не сразу обратил свой туманный взор на оказавшегося напротив Романа, однако, как только это произошло, он засуетился, широкими хозяйскими жестами накладывая в Романову тарелку то, что тот только что принес. Громоподобный голос тут же принялся подвергать опасности слух окружающих, рыча, как разъярённый пятнистый тигр. Стаканы на столе послушно зазвенели, не в силах сопротивляться резонансной дрожи.

- Вот вам наш глубокоуважаемый хозяин! Весьма, замечу вам, неординарная и небезызвестная в различных кругах личность! Мой Вам поклон, коллега, за то, что Вы явились организатором сего беспримерного собрания!

Стол опасно покачнулся, когда профессор Гванрейка попытался изобразить какое-то учтивое телодвижение. Все возмущённо зашумели, уговаривая его занять изначальную позицию и не шалить, а лучше обратить внимание на столь расхваливаемые им же огурчики. Усаженный на исходные, профессор Гванрейки снова принялся декламировать.

- Вот он, снова глядит на меня с эдаким осуждением! А ведь я так часто вижу это выражение лица, что большая часть всех занимательных случаев, что происходят подчас вокруг меня, связана с вот подобными, понимаете ли, гримасами.

Профессор Гванрейка в отношении своих нескончаемых баек отнюдь не был треплом, аудитория знала это прекрасно, так что последняя сентенция вызвала именно то, что и должна была - честная компания притихла, тем более что во время изложения этих историй среднестатистический речевой аппарат оказывался обречённым на фиаско. Поедая предложенный салат "оливье по-гванрейски", Роман подумал вдруг, есть ли шанс, что его друг перестанет так орать, наблюдая открытые в его сторону рты.

Тщетная это надежда, понял он, когда воздух был с шумом набран, и первый звук был издан. Единственное, что отнимало у Романа желание прекратить этот какофонический фонтан криков, так это старая дружба. Ну, надо отдать ему должное, истории действительно повторяли сами себя крайне редко и были, в самом деле, смешными.

- Идём мы с присутствующим здесь Романом и небезызвестным Кирой Джонсом по Иолийской пустыне на встречу с...

А, вот он о чём! Роман с довольным видом изобразил на лице подобающую гримасу. Случай был давний, но подробности его Роман помнил отлично. Кира тогда неделю на них дулся. Профессор Гванрейка, шумно сопя от удовольствия, принялся со смаком пародировать голос Романа и даже умудрялся воспроизводить писклявые нотки Джонсова тенора. Нужно было отметить, что голосовой аппарат в этом огромном теле сидел ювелирнейший, профессия обязывала.

Покуда история, прерываемая взрывами смеха, шла своей чередой, Роман вспоминал, как однажды один из его знакомых, отведя его в уголок, принялся искренне сомневаться, неужели все эти байки описывают реальные события, не многовато ли для одного человека? Ну, профессор Гванрейка действительно был чересчур уж неистощим на рассказы, но... Усмехнувшись про себя, Роман посмотрел на миниатюрную женщину, едва заметную рядом с этой тушей. Цицино, вторая жена друга, была единственной, кто действительно мог опровергнуть правдивость этого потока слов, но она всегда отмалчивалась, и лишь тёплая материнская улыбка была ответом на подобные вопросы. Так что оставалось лишь признавать, что те две сотни опусов, что были связаны непосредственно с ним, Романом, и его знакомыми, от первого и до последнего слова-крика-брызганья-слюной были абсолютной правдой.

Ну, может, какие детали и появились сами собой...

- ...и тогда Кира берёт и спотыкается о злосчастный булыжник, после чего, прыгая возле того на одной ножке, принимается ему выговаривать: "Протестую, это нарушение стратегии контакта!"

Писк голоса Киры, обретший в этой глотке неожиданную для него мощь, потонул в оглушительных раскатах хохота. Кто-то упал со стула, а затем в комнате наступила кромешная тьма - приборы не выдержали уровня шумов и отключили освещение. Бардак продолжался.