В сумерках рыболов понял, что красивые большие волны приближаются. Он вытянул лодку повыше на мыс, перевернул ее и связал удочки. Потом забрался в свой маленький домик и свернулся так, что стал похож на сморщенный маленький шарик. Он лежал там, давая полному одиночеству поглотить себя.

Юго-западный был самым любимым его ветром. Он задул не на шутку и совсем не стих к вечеру. Это был осенний юго-западный ветер, который мог дуть неделями, пока волны не превратяться в высокие серые горы, вздымающиеся вокруг острова.

Рыболов сидел в своем домике, наблюдая, как вздувается море. Было чудесно не заботиться ни о чем на свете. Никто не разговаривал, никто не задавал вопросов, ни о ком не нужно было беспокоиться. Только тайна и неизмеримые просторы моря и неба окружали его, а они никогда не разочаруют.

Уже почти стемнело, когда его восхитительное одиночество было нарушено Муми-троллем, пробиравшимся по скользким скалам. Муми-тролль размахивал лапами, шумел и в конце концов начал барабанить в окно. Он изо всех сил кричал, что Муми-мама пропала. Рыболов улыбнулся и покачал головой. Он не мог ничего расслышать, потому что оконное стекло было слишком толстым.

Муми-тролль, шатаясь на ветру, пересек мыс, буруны и пошел к вересковому полю, чтобы поискать там. Муми-тролль услышал голос отца и увидел, как штормовой фонарь раскачивался взад-вперед, когда Муми-папа нащупывал путь по скалам. Остров был беспокоен, тревожен, полон странных шепотков и звуков, и на бегу Муми-тролль чувствовал, как земля шевелится под его лапами.

- Мама пропала, - думал он. - Она была так одинока, что просто исчезла.

Малышка Мю сидела, съежившись между камнями.

- Смотри, - сказала она. - Камни двигаются.

- Мне не до этого, - крикнул Муми-тролль. - Мама исчезла!

- Мамы так просто не изчезают, - сказала Малышка Мю. - Их всегда можно найти в каком-нибудь углу, если только поискать. Я собираюсь вздремнуть, прежде чем весь остров провалится в тартарары. Запомни мои слова, здесь скоро будет дьявольская заварушка!

Штормовой фонарь виднелся сейчас над черным озером, и Муми-тролль отправился туда. Муми-папа повернулся, держа фонарь на весу.

- Я надеюсь, что мама не упала в озеро...

- Это ничего, она умеет плавать, - сказал Муми-тролль.

Минуту они стояли в молчании, глядя друг на друга. Море ревело у подножия маяка.

- Кстати, где ты жил все это время? - спросил Муми-папа.

- Ну, то там, то тут, - пробормотал Муми-тролль, глядя в сторону.

- У меня было столько дел, - туманно пояснил Муми-папа.

Муми-тролль услышал, как переворачиваются камни. Это был странный твердый звук.

- Я поищу в чаще, - сказал он.

Но в этот момент в окне маяка появились две свечи. Муми-мама вернулась домой.

Когда они вошли в комнату, она сидела у стола и подшивала полотенце.

- Куда ты запропастилась?! - воскликнул Муми-папа.

- Я? - невинно переспросила Муми-мама. - Я просто вышла прогуляться и подышать воздухом.

- Но ты не должна нас так пугать, - сказал Муми-папа. - Ты же знаешь, мы привыкли видеть тебя здесь, когда приходим вечером домой.

- Да, в этом все дело, - вздохнула Муми-мама. - Но надо иногда менять что-нибудь. Слишком многое мы принимаем как должное, в том числе и друг друга. Разве не так, дорогой?

Муми-папа с сомнением посмотрел на нее, но она только засмеялась и продолжала шить. Тогда он подошел к календарю и поставил крестик, означающий пятницу. Ниже он написал: "Сила ветра - 5".

Муми-тролль подумал, что портрет морской лошади изменился. В жизни море не было таким синим, да и луна не такой большой. Он сел за стол и прошептал как можно тише:

- Мама, я живу на поляне в лесу.

- Да ну? - удивилась Муми-мама. - Там хорошо?

- Да, очень. Может, ты хочешь пойти и взглянуть?

- Конечно. Когда ты поведешь меня туда?

Муми-тролль быстро оглянулся по сторонам, но Муми-папа был погружен в свою тетрадь. Тогда он шептнул:

- Сейчас. Прямо сейчас. Сегодня вечером.

- Да-а, - сказала Муми-мама. - Но не лучше ли пойти туда вместе завтра утром?

- Это не то же самое, - сказал Муми-тролль. Муми-мама кивнула и продолжала шить.

Муми-папа писал в своей тетради: "Некоторые вещи меняются по ночам. Для расследования: что делает ночью море? Наблюдения: мой остров меняется в темноте из-за а) некоторых странных звуков и б) некоторых несомненных движений". - Муми-папа поднял карандаш и помедлил мгновение. Потом он продолжал: "Может ли сильное эмоциональное возбуждение личности передаваться ее окружению? Пример: Я действительно был очень расстроен, потому что не мог найти маму. Разобраться в этом".

Он перечитал написанное и попытался прийти к какому-то выводу, но не смог. Поэтому он бросил это занятие и побрел к своей кровати.

Натягивая на себя одеяло, он предупредил:

- Прежде, чем лечь спать, проверь, выключена ли лампа. Запах керосина нам ни к чему.

- Конечно, дорогой, - сказала Муми-мама.

Когда Муми-папа заснул, Муми-тролль взял штормовой фонарь и повел Муми-маму через остров. Они остановились посреди верескового поля и прислушались.

- Ночью всегда так? - спросила она.

- Да, от этого в самом деле становится не по себе, - сказал Муми-тролль. - Но не тревожься. Это только остров. Понимаешь, ночью, когда мы все спим, он бодрствует.

- Понимаю, - сказала Муми-мама. - Если это в самом деле так.

Муми-тролль вел ее к парадному ходу на свою поляну. Время от времени он оглядывался, чтобы убедиться, что Муми-мама следует за ним. Она путалась в ветках, но ей удалось кое-как добраться до поляны.

- Так вот где ты живешь! - воскликнула она. - Как здесь хорошо!

- С крыши осыпались все листья, - объяснил Муми-тролль. - Но ты бы видела ее, когда она была зеленая. Если лампа зажжена, поляна кажется пещерой.

- Представляю, - сказала Муми-мама. - Надо принести коврик и ящики, чтобы сидеть... - Она посмотрела вверх и увидела звезды и проплывающие мимо облака. - Знаешь, иногда мне кажется, что остров двигается вместе с нами. Нас куда-то уносит...

- Мама, - вдруг сказал Муми-тролль. - Я встретил морских лошадей, но им, кажется, совсем нет до меня дела. Я хотел лишь играть с ними на берегу, смеяться с ними, они такие красивые...

Муми-мама кивнула.

- Не знаю, можно ли дружить с морской лошадью, - очень серьезно сказала она. - Не стоит расстраиваться. Я думаю, ими просто нужно любоваться, как любуются красивыми птицами или пейзажами.

- Наверное, ты права, - согласился Муми-тролль.

Они слышали, как дует ветер в лесу. Муми-тролль почти совсем забыл о Морре.

- Извини, мне нечем тебя угостить, - сказал Муми-тролль.

- Для этого найдется время завтра, - утешила Муми-мама. - Мы можем устроить здесь маленький пикник, и остальные тоже могут прийти, если захотят. Что ж, было приятно увидеть, где ты живешь. А теперь я, пожалуй, вернусь в маяк.

Проводив Муми-маму домой, Муми-тролль погасил штормовой фонарь. Ему хотелось побыть одному. Поднимался ветер. Из-за темноты, грохота моря и чего-то, сказанного Муми-мамой, его охватило чувство безопасности.

Он подошел к месту, где скалы круто спускались к черному озеру. Он слышал плеск, но не остановился, а зашагал вперед, легкий, как воздушный шарик, и ни чуточки не сонный.

И вот он увидел ее. Морра вышла на остров и рыскала у подножия маяка. Она ходила взад-вперед шаркающей походкой, нюхала вереск и близоруко оглядывалась. Потом она побрела к болоту.

- Она ищет меня, - подумал Муми-тролль. - Но она может успокоиться. Я не собираюсь зажигать фонарь. На это уходит слишком много керосина.

Минуту он стоял неподвижно, глядя, как она одиноко бродит по острову.

- Она сможет потанцевать завтра ночью, - сказал он сам себе, чувствуя себя добрым и снисходительным. - Но не сейчас. Сегодня я хочу побыть дома.

Муми-тролль проснулся на рассвете в панике. Он был заперт. Он задыхался в своем спальном мешке. Что-то прижало его, и он не мог высвободить лапы. Все перевернулось вверх дном, и Муми-тролля окружал странный коричневатый свет и странный запах, словно он находился глубоко внизу, под землей.

Наконец ему удалось расстегнуть молнию спального мешка. Вокруг клубилось облако пыли и сосновых иголок, весь мир, казалось, изменился. Муми-тролль совсем растерялся. Повсюду по земле и через его спальный мешок ползли коричневые корни. Сейчас они не двигались, но в темноте они переместились. Лес вытащил свои корни и переступил через Муми-тролля, как будто он был камнем. Коробок спичек был там, где всегда, рядом с ним стояла бутылка черничного сока. Но поляна исчезла - ее просто больше не существовало. Все проделанные Муми-троллем туннели заросли. Казалось, он очутился в первобытном лесу, который бежал вместе с деревьями, полз по земле и волочил за собой его спальный мешок. Муми-тролль вынужден был ухватиться за него, потому что это был очень хороший спальный мешок, да к тому же полученный в подарок.

Он заметил штормовой фонарь, висящий на дереве, там, где он его оставил, но само дерево переместилось.

Муми-тролль сел и что было сил позвал Малышку Мю. Она немедленно ответила серией сигналов, похожих на звуки небольшой трубы или на вой сирены далеко в море. Муми-тролль пополз в направлении звука.

Он вылез на дневной свет, ветер дунул ему прямо в лицо. Муми-тролль поднялся на дрожащие лапы и посмотрел на Малышку Мю с чувством глубокого облегчения. Он впервые подумал, что она почти хорошенькая.

Несколько кустов поменьше, которые без труда вытянули свои корни из земли, уже лежали спутавшись в вересковом поле. Болотистый участок ушел в землю и походил на глубокий зеленый овраг.

- Что происходит? - закричал Муми-тролль. - Почему они это делают? Я не понимаю.

- Они боятся, - сказала Малышка Мю, глядя ему прямо в глаза. - Они так испуганы, что каждая елочная иголка встала дыбом. Они испуганы даже больше тебя! Если бы я не знала, что это невозможно, я бы решила, что здесь побывала Морра. А?

В животе у Муми-тролля похолодело, и он сел в вереск. Слава Богу, вереск был такой же, как всегда. Он цвел так же, как всегда, и решил остаться на своем месте.

- Морра, - продолжала Малышка Мю задумчиво. - Большая и холодная, бродящая вокруг и повсюду садящаяся. А ты знаешь, что бывает, когда она садится? - Конечно, он знал. Ничего не вырастет. Ничего никогда не вырастет там, где она сидела.

- Почему ты так на меня уставилась? - воскликнул Муми-тролль.

- Уставилась? - невинно спросила Малышка Мю. - С чего бы это? Может, я уставилась на что-то позади тебя...

Муми-тролль подскочил и в ужасе оглянулся.

- Ха, ха! Я тебя разыграла! - закричала довольная Малышка Мю. - Разве не смешно, что целый остров может сняться с места и начать двигаться? Я думаю, это ужасно интересно.

Но Муми-тролль не видел в этом ничего смешного. Лес пересекал остров, направляясь к маяку. Он будет подбираться чуть ближе каждую ночь, пока первые нижние ветки не упрутся в дверь, пытаясь ворваться внутрь.

- Мы не откроем им! - сказал он. И вдруг взглянул Малышке Мю прямо в глаза. Это были веселые глаза, которые, казалось, смеялись над ним и говорили: "Я знаю все твои секреты".

Ему почему-то стало лучше.

Сразу после завтрака Муми-папа отправился на уступ смотрителя маяка у обрыва. Вскоре он погрузился в самые разнообразные гипотезы.

Они заполнили уже почти всю тетрадь. Последний заголовок гласил: "Как море изменяется ночью". Муми-папа подчеркнул его. Теперь он сидел, глядя на пустую страницу под надписью, а ветер пытался вырвать тетрадь из его лап.

Он вздохнул и стал перелистывать страницы, пока не дошел до пятой, которой был особенно доволен. Здесь он разрабатывал теорию, согласно которой черное озеро было связано с морем невероятно длинным туннелем (показанным на карте), и именно через этот злополучный туннель сокровища, ящики с виски и скелеты проваливались на дно моря. Ржавая канистра просто случайно застряла в точке, обозначенной А. И если принять гипотезу Х, по которой что-то или кто-то находится в точке В и продувает воду через туннель, а затем всасывает ее обратно, то, естественно, вода будет подыматься и опускаться, как при дыхании. Но что такое Х? Морское чудовище? Это невозможно доказать.

Вопросы, связанные с морем, Муми-папа записывал в раздел "Предположения", который становился все длиннее.

В разделе "Факты" Муми-папа установил, что на глубине вода становится холоднее. Конечно, он знал это и раньше: достаточно было опустить лапу в воду, чтобы проверить. Но с помощью хитроумно сконструированной бутылки он подтвердил это окончательно. Он также установил, что вода одновременно тяжелая и соленая. Чем глубже, тем тяжелее вода, и чем ближе к поверхности, тем соленее. Доказательство: мелкие соленые лужицы. А вес воды можно почувствовать, когда ныряешь.

Море выбрасывает водоросли с подветренной стороны, а не с наветренной. Если бросить щепку со скалы маяка, ее не прибивает к берегу, а носит вокруг острова. Если держать планку на уровне горизонта, то горизонт выглядит как дуга или круг, а не прямая линия. В плохую погоду вода поднимается, но иногда она делает прямо противоположное. Каждая седьмая волна огромна, но иногда - это девятая, а временами вообще не наблюдается никакой регулярной системы.

И потом, хлопья пены, которые появляются перед самым штормом: откуда они берутся и куда деваются? Муми-папа пытался найти ответы на эти вопросы и многие другие, но это было очень трудно.

Он почувствовал себя усталым и ненаучным и записал: "На острове нет мостов и заборов, поэтому невозможно быть взаперти или на свободе. Это значит, что чувствуешь..."

Нет, все не то. Он перечеркнул запись и вернулся к скудному разделу "Факты".

Тревожная мысль, что море не подчиняется вообще никаким правилам, вернулась. Он попытался побыстрее изгнать ее. Необходимо было понять, разгадать тайну моря, чтобы научиться любить его и сохранить самоуважение.

Пока Муми-папа сидел, размышляя над всем этим, Муми-мама все сильнее увлекалась своим садом. Она обнаружила, что многое надо нарисовать заново. Постепенно она осмелела и перестала прятаться за стволом дерева, заслышав шаги на лестнице. Она обнаружила, что, находясь на стене, становится не больше кофейника, поэтому она нарисовала много маленьких Муми-мам по всему саду. В случае, если кто-нибудь из остальных заметит ее, ей просто надо оставаться совершенно неподвижной, и они не смогут понять, где настоящая Муми-мама.

- Да, это действительно последнее слово безумия, - сказала Малышка Мю. - Ты что, не могла нарисовать кого-нибудь из нас, а не только себя?

- Но вы же снаружи, на острове, - ответила Муми-мама.

Она спросила Муми-тролля насчет пикника на поляне, но он только пробормотал что-то и ушел.

- Это все морская лошадь, - говорила себе Муми-мама. - Ну, что ж, так уж получилось! - И она нарисовала еще одну Муми-маму - на этот раз сидящую под кустом сирени и радующуюся жизни.

Муми-тролль медленно спустился по ступенькам к подножию маяка. Поляна исчезла, морские лошади ушли.

Он стоял, глядя на Мумимамин сад у скалы. Все розовые кусты завяли, потому что их пересадили в мягкую почву без песка и камней, на которые можно опереться. Посередине клумбы Муми-мама оградила что-то заборчиком. Что она пыталась вырастить там, Муми-тролль не мог догадаться.

Малышка Мю подбежала к нему.

- Привет, - сказала она. - Знаешь, что это? Угадай с трех раз.

- Нет, скажи сразу, - попросил Муми-тролль.

- Это яблоня, - объявила Малышка Мю. - Она посадила яблоко, которое вынесло на берег, и говорит, что из семян вырастет яблоня.

- Яблоко! - удивился Муми-тролль. - Но яблони растут годами.

- Еще бы! - сказала Малышка Мю и умчалась.

Муми-тролль остался стоять на месте, изучая оградку. Она была очень добротно сделана и отдаленно напоминала перила веранды там, дома. Он начал тихо посмеиваться. Смеяться было приятно. Нет никого упрямее Муми-мамы. Он гадал, получит ли она в конце концов свою яблоню. Она заслужила это. И, кстати, жить в домике было бы гораздо лучше, чем на поляне, в маленьком домике, построенном собственными лапами. Окна можно выложить красивыми камешками.

До самого вечера Муми-папа и Муми-мама не замечали, что деревья решительно приближаются к маяку. Ольховые деревья, казалось, торопились больше других и уже проползли половину острова. Только ольха, к которой было привязано "Приключение", осталась на месте, хотя почти задушила себя, пытаясь освободиться. Осины потеряли все свои листья и не могли больше шелестеть от страха. Вместо этого они испуганными маленькими группками убежали в вереск.

Похожие на насекомых деревья пытались завязать свои корни узлами вокруг камней и цеплялись за вереск в отчаянной попытке выстоять против юго-западного ветра

- Что все это значит? - прошептала Муми-мама, глядя на Муми-папу. - Почему они так делают?

Муми-папа грыз свою трубку и отчаянно пытался найти какое-нибудь объяснение. Ужасно, если придется сказать: "Я не знаю". Он был сыт по горло непониманием.

В конце концов он сказал:

- Это бывает по ночам. Понимаешь, вещи могут изменяться ночью.

Муми-мама смотрела на него широко раскрытыми глазами.

- Возможно, что, - продолжал Муми-папа нервно, - что... э... какое-то тайное превращение в темноте, я имею в виду... если бы мы должны были выйти и... э... усилить смятение, оно было бы таким большим... я имею в виду смятение... э... что когда мы проснулись бы утром, все было бы как раз таким, как оно есть...

- О чем ты говоришь, дорогой? - взволнованно спросила Муми-мама.

Муми-папа побагровел.

После неловкой паузы Муми-тролль пробормотал:

- Они боятся.

- Ты думаешь? - сказал Муми-папа с благодарностью. - Да, в этом что-то есть... - Он посмотрел на вывороченную землю. Каждое дерево двигалось от моря.

- Наконец-то я понял! - воскликнул Муми-папа. - Они боятся моря. Это море их пугает. Я чувствовал, как что-то происходит, когда выходил вчера вечером... - Он открыл свою тетрадь и перелистал страницы. - Вот что я записал этим утром... Подождите минуту. Я должен серьезно над этим подумать...

- Много ли времени это займет? - спросила Муми-мама.

Но Муми-папа, уткнувшийся носом в свои записи, был уже на пути к маяку. Он споткнулся о куст и исчез между деревьями.

- Мама, - сказал Муми-тролль. - Не стоит из-за этого волноваться. Деревья передвинутся немного, а потом опять пустят корни и станут расти как обычно.

- Ты так считаешь? - спросила Муми-мама приглушенным голосом.

- Возможно, они образуют беседку вокруг твоего сада, - сказал Муми-тролль. - Это будет здорово, правда? Много маленьких березок со светло-зелеными листьями...

Муми-мама покачала головой и направилась к маяку.

- Это хорошо с твоей стороны так говорить, - сказала она. - Но я не думаю, что это нормальное поведение. Дома деревья никогда так не делали.

Она решила сходить в свой сад, чтобы успокоиться.

Муми-тролль отвязал ольху от "Приключения". Юго-восточный ветер усилился, небо было ясным и чистым, а буруны у западной оконечности острова стали выше и белее, чем когда-либо. Муми-тролль пошел и улегся в вереск. Он успокоился, почти повеселел. Как хорошо, что Муми-папа и Муми-мама наконец заметили, что происходит!

Одинокая пчела с жужжанием перелетала с цветка на цветок. Вереск, кажется, ничего не боялся. Он просто продолжал расти там, где рос. "Что, если я построю свой маленький домик здесь! - подумал Муми-тролль. - Поближе к земле, и с плоскими камешками перед дверью".

Он проснулся, когда на него упала чья-то тень. Рядом стоял взволнованный Муми-папа.

- Ну что? - спросил Муми-тролль.

- Плохо, - ответил Муми-папа. - Эта история с деревьями портит все. Я понимаю море еще хуже, чем раньше. В нем нет никакой системы и порядка вообще. - Он снял шляпу смотрителя маяка и начал мять ее, крутить, а потом опять разгладил.

- Понимаешь, - пояснил Муми-папа. - Я хочу найти тайные правила, которым подчиняется море. Я должен, раз я хочу полюбить его. Иначе я никогда не буду счастлив на острове.

- С людьми точно так же, - с энтузиазмом сказал Муми-тролль, вставая. - Я имею в виду, если хочешь любить их.

- Море все время ведет себя по-разному, - продолжал Муми-папа. - Оно просто делает, что хочет. Этой ночью оно перепугало весь остров. Почему? Что случилось? Здесь нет никакого смысла и цели. А если и есть, то это выше моего понимания.

Он вопросительно взглянул на сына.

- Я уверен, если бы они были, ты нашел бы их, - сказал Муми-тролль. Он был польщен тем, что Муми-папа обсуждал с ним такие ужасно важные вопросы, и делал героические попытки понять, о чем идет речь.

- Ты так думаешь? - спросил Муми-папа. - Ты имеешь в виду, что здесь нет смысла и причины вообще?

- Я уверен, что нет, - сказал его сын, отчаянно надеясь, что ответил правильно.

Несколько чаек поднялись с мыса и закружились над островом. Муми-тролль и Муми-папа чувствовали под собой прибой, будто чье-то дыхание в земле.

- Но тогда море - живое, - рассуждал Муми-папа. - Оно может мыслить. Оно поступает, как ему вздумается... Это невозможно понять... Если деревья боятся моря, это ведь значит, что оно живое?!

Муми-тролль кивнул. Его горло пересохло от возбуждения.

Муми-папа помолчал мгновение. Потом он сказал.

- Так это море дышит в черном озере. Так это море тянет за отвес. Все ясно. Оно смыло мой волнорез, оно набило сети водорослями и пыталось перевернуть лодку... - Он стоял, уставившись в землю, и хмурился, морща нос. Потом внезапно его мордочка прояснилась, и он сказал с облегчением: - Стало быть мне не надо понимать! Море - это просто существо с плохим характером, на которое нельзя полагаться...

Муми-тролль решил, что Муми-папа говорит сам с собой, поэтому ничего не ответил. Он смотрел, как папа уходит к маяку, оставив на вересковом поле школьную тетрадь.

Птиц в небе стало гораздо больше, и они кричали, как одержимые. Муми-тролль никогда не видел столько птиц сразу. Небо потемнело от них - больших и маленьких, они беспорядочно кружились над головой, и новые стаи летели со стороны моря. Муми-тролль долго смотрел на них. Он знал, что они тоже бежали от Морры и ее ужасного холода. Но он ничем не мог им помочь. Да и какое это имело значение? Папа говорил с ним совершенно по-новому, и Муми-тролль был невероятно горд.

Остальные стояли у маяка, глядя на птиц, наполнявших небо испуганными криками. А потом в одно мгновение все птицы улетели в море и исчезли из виду, оставив после себя лишь звуки прибоя.

Море ревело вокруг острова, швыряя пену так высоко, что, казалось, идет снег. Волны у западной части острова были похожи на белых драконов с разинутыми челюстями.

"Могу поспорить, рыболов доволен", - подумал Муми-тролль.

Тут как раз все и случилось. Муми-тролль увидел, как маленький цементный домик рыболова перевернулся и набежавшая волна унесла его.

Рыболов умудрился вовремя открыть дверь и сквозь пену ринулся наружу, как молния. Он забрался под свою лодку, лежавшую на скале кверху дном. От маленького домика ничего не осталось, кроме железных скоб, торчащих из скалы, как остатки зубов.

- Клянусь своим хвостом! - подумал Муми-тролль. - Папа прав. У моря действительно тяжелый характер!

- Он, должно быть, промок до нитки! - воскликнула Муми-мама. - Он мог порезаться осколками от оконного стекла... Мы должны позаботиться о нем теперь, когда ему негде жить!

- Пойду посмотрю, как он, - сказал Муми-папа. - Я намерен всеми силами защищать мой остров!

- Но весь мыс под водой, это опасно! - закричала Муми-мама. - Тебя может смыть волнами...

Муми-папа подскочил и схватил свой отвес, который висел под ступеньками. Он развеселился. Он чувствовал себя легким, как перышко.

- Не бойся, - сказал он. - Море может делать, что хочет. Пусть покажет все, на что способно: мне плевать! Я намерен защищать каждое существо, живущее на этой земле!

Муми-папа спускался по скале, а Малышка Мю танцевала вокруг него. Она кричала что-то, но ветер уносил слова. Муми-тролль стоял в вереске, напряженно глядя туда, где раньше был домик рыболова.

- Ты тоже можешь пойти, - сказал Муми-папа. - Тебе пора научиться защищать себя!

Они бежали к мысу, скрытому теперь под водой. Малышка Мю подпрыгивала от возбуждения. Ее растрепанные ветром волосы образовали ореол вокруг нее.

Муми-папа посмотрел на рассерженное море: оно било в берег, швыряло вверх пену и отбегало назад с ужасным всасывающим звуком. Через мыс, который им предстояло пересечь, с грохотом перекатывались волны. Муми-папа обвязался веревкой и передал конец сыну.

- Теперь держи веревку мертвой хваткой, - сказал он. - Сделай хороший узел и следуй за мной. Веревка должна быть натянутой. Мы обдурим море! Сила ветра - семь! Сила - семь!

Муми-папа подождал, пока прошла огромная волна, и бросился к скале, торчащей из воды чуть поодаль. Его лапы опасно скользили, но когда следующая волна схлынула, он был у скалы. Веревка между ним и Муми-троллем натянулась; море закружилось у них под ногами и перевернуло их в воде, но веревка выдержала.

Когда волна прошла, они пробрались через валуны и повторили тот же маневр возле следующей большой скалы.

"Пора тебе научиться кое-каким манерам! - думал Муми-папа, разумеется, имея в виду море. - Всему есть предел... Не страшно, что ты досаждаешь нам, мы можем стерпеть. Но обижать рыболова, этот несчастный сморщенный пучок водорослей, который так восхищается тобой, - это уж слишком. Очень нехорошо с твоей стороны..."

Волна величиной с гору прошла над ним, смывая его гнев.

Они почти пересекли мыс. Веревка снова натянулась вокруг Мумипапиной талии. Муми-папа крепко ухватился обеими лапами за выступ на скале. Еще одна волна окатила его, и веревка ослабла. Как только его нос высунулся из воды, Муми-папа как можно быстрее вскарабкался на мыс. Его лапы дрожали. Он начал тянуть веревку, к которой был привязан его сын. Волны подбрасывали Муми-тролля вверх и вниз у подветренного берега.

Они сели рядышком на скале, дрожа от холода.

На другой стороне Малышка Мю подпрыгивала, как мячик: она явно болела за них, как сумасшедшая.

Муми-тролль и Муми-папа посмотрели друг на друга и засмеялись. Они одурачили море.

- Как дела? - крикнул Муми-папа, заглядывая под лодку рыболова. Рыболов посмотрел на них своими яркими голубыми глазами. Он совершенно промок, но избежал осколков от окна.

- Как насчет хорошей чашки кофе? - крикнул Муми-папа, пытаясь перекричать ветер.

- Не знаю, прошло столько времени с тех пор, как я пил кофе... - Голос рыболова звучал, как треснутая жестяная свистулька. Муми-троллю вдруг стало ужасно его жалко. Он был такой маленький, невозможно было представить, как он выберется из этой переделки сам.

Муми-папа взглянул на Муми-тролля. Тот пожал плечами, будто говоря: "Что ж, уж так оно есть. Тут мы мало чем можем помочь". Муми-тролль кивнул.

Они пошли дальше по мысу. Ветер прижимал их уши к головам, соленые брызги стягивали кожу. Когда дальше идти было уже некуда, Муми-папа и Муми-тролль остановились, глядя на мощные столбы пены, подымающиеся перед ними с каждой новой волной - медленно, почти торжественно - и затем падающие обратно в море.

- Все равно, море - достойный противник, - закричал Муми-папа через грохот прибоя.

Муми-тролль кивнул. Он не расслышал, что говорит Муми-папа, но понял.

Волны несли что-то к берегу. Это был ящик. Он плыл к подветренной стороне мыса, тяжело покачиваясь в воде. Удивительно, что они поняли друг друга, не обменявшись ни словом. Муми-тролль прыгнул в воду и дал отступающей волне поднести себя к ящику, в то время как Муми-папа прижался к скале.

Муми-тролль дотянулся до ящика - тяжелого, с веревочной ручкой. Муми-тролль почувствовал, что веревка вокруг его талии натянулась и его опять вытягивают на берег. Он понимал, что он играет в самую интересную и опасную игру в своей жизни, да еще играет в нее с собственным папой. Они вытащили ящик из воды целым и невредимым. По красно-голубым иностранным надписям на ящике они поняли, что это виски из какой-то далекой страны. Муми-папа с удивлением и восхищением смотрел на море. Волны теперь были глубокого зеленого цвета, и заходящее солнце сияло на их гребнях.

* * *

После того, как рыболов подкрепился хорошим крепким виски, они помогли ему перебраться на остров. Муми-мама ждала их там со старой одеждой смотрителя маяка в лапах. Она нашла ее в нижнем ящике тумбочки.

- Мне н-не н-нравятся эти б-брюки, - заявил рыболов, клацая зубами. - Я-я д-думаю, они б-безобразные.

- Иди-ка за скалу и надень их, - твердо сказала Муми-мама. - Не имеет никакого значения, считаешь ты их безобразными или нет. Они теплые, и более того, когда-то принадлежали очень уважаемому смотрителю маяка, они вполне хороши, и он тоже, если уж на то пошло, хотя, кажется, он был довольно меланхоличным человеком.

Она сунула одежду рыболову в руки и заставила его зайти за камень.

- Мы нашли ящик виски, - сообщил Муми-тролль.

- Великолепно! - сказала Муми-мама. - Теперь мы должны устроить пикник!

- Ох, эти твои пикники, - засмеялся Муми-папа.

Немного погодя появился рыболов в вельветовом пиджаке и старых поношенных брюках.

- Да они будто сшиты на тебя! - воскликнула Муми-мама. - А теперь мы все отправимся домой выпить по чашечке кофе.

Муми-папа отметил, что она впервые сказала "дом", а не "маяк".

- Нет! - вскрикнул рыболов. - Только не туда! - Он в ужасе взглянул на штаны и побежал через остров, со всей скоростью, на которую были способны его ноги. Они увидели, что он исчез в чаще.

- Тебе придется принести ему кофе в термосе, - сказала Муми-мама Муми-троллю. - Вы положили ящик с виски так, чтобы его не унесло?

- Не волнуйся, - сказал Муми-папа. - Это подарок моря, и даже море не берет подарки назад.

В этот вечер они пили чай немного раньше, чем обычно.

Потом они достали головоломку-зигзаг, и Муми-мама сняла с каминной полки жестянку с конфетами.

- Сегодня особый день, поэтому каждый может взять по пять штук, - сказала она. - Интересно, любит ли рыболов конфеты.

- Знаешь, я никогда не был в восторге от конфет, которые ты оставляла для меня на скале, - сказал Муми-папа.

- Почему? - удивилась Муми-мама. - Ты же очень любишь конфеты, правда?

- Чепуха! - сказал Муми-папа, смущенно посмеиваясь. - Это, наверное, потому, что у меня ничего не получалось с моими исследованиями. Не знаю.

- Ты просто чувствовал себя глупым дураком, вот и все, - вставила Малышка Мю. - Можно я буду считать две конфеты за одну, раз они слиплись? В таком случае, ты перестанешь возиться с морем?

- Ничуть не бывало! - воскликнул Муми-папа. - Разве я перестаю возиться с тобой только потому, что ты ведешь себя как глупая дурочка?

Все засмеялись.

- Понимаете, - сказал Муми-папа, наклоняясь вперед, - у моря иногда хороший характер, иногда плохой, и невозможно понять, почему. Ведь мы видим только поверхность воды. Но если любишь море, это не имеет значения. Тогда принимаешь и плохое и хорошее...

- Так теперь ты любишь море, правда? - спросила Муми-мама застенчиво.

- Я всегда любил море, - сказал Муми-папа с негодованием. - Все мы любим его. Именно поэтому мы приехали сюда, ведь так? - Он взглянул на Муми-маму.

- Думаю, что да, - сказала она. - Смотрите, я нашла кусочек, который подходит к этому странному месту.

Все с удовольствием склонились над головоломкой.

- Это серая птица! - воскликнула Малышка Мю. - А вот хвост другой птицы - белой. Они хлопают крыльями, будто кто-то зажег под ними спичку!

Теперь, когда они поняли, что изображает картина, они нашли еще четырех птиц. Темнело, Муми-папа зажег штормовой фонарь.

- Вы будете спать снаружи сегодня? - спросила Муми-мама.

- Ни за что на свете, - ответила Малышка Мю. - Наши укрытия заросли.

- Я думаю построить собственный маленький домик, - объявил Муми-тролль. - Не сейчас, но когда-нибудь - обязательно.

Муми-мама кивнула. Она уменьшила пламя в лампе.

- Как там ветер? Не взглянешь ли, дорогой? - обратилась она к Муми-папе.

Он подошел к северному окну и открыл его. Немного погодя он сказал:

- Я не могу разглядеть, движется лес или нет. Ветер все крепчает. Он, наверное, достиг силы восемь.

Муми-папа захлопнул окно и вернулся к столу.

- Деревья будут двигаться позже, - сказала Малышка Мю, ее глаза сверкали. - С кряхтением и стонами, на ощупь, все ближе и ближе к скалам - вот так!

- Не думаешь же ты, что они попытаются пробраться сюда, правда? - воскликнула Муми-мама.

- Конечно попытаются, - сказала Малышка Мю, понижая голос. - Разве вы не слышите, как валуны стучат внизу? Они собираются отовсюду и толпятся у двери. Деревья приближаются, смыкаются вокруг маяка. Потом они вскарабкаются на стены и окажутся прямо за окнами, затемняя комнату...

- Перестань! - закричал Муми-тролль, пряча мордочку в лапы.

- В самом деле, дорогая, - сказала Муми-мама, - пожалуйста, не придумывай такие вещи!

- Сохраняйте спокойствие, вы все! - сказал Муми-папа. - Нет никаких причин тревожиться. Не надо изводить себя только потому, что несколько несчастных маленьких кустов испугались моря. Кустам, сами понимаете, гораздо хуже. Я займусь этим.

Темнело, но никто не ложился спать. Они нашли еще трех птиц, а Муми-папа углубился в рисование кухонного шкафа.

Из-за шторма, бушующего снаружи, комната казалась очень уютной. Время от времени кто-нибудь заводил разговор о рыболове, гадая, нашел ли он термос и выпил ли кофе.

Муми-тролль заволновался. Пришло время идти к Морре. Он пообещал ей, что она сможет потанцевать сегодня. Он сьежился на стуле и притих.

Малышка Мю глядела на него глазами, похожими на блестящие черные бусины. Внезапно она сказала:

- Ты оставил на веревку на берегу.

- Веревку? - сказал Муми-тролль. - Но я принес...

Малышка Мю яростно лягнула его под столом. Муми-тролль покорно встал:

- В самом деле, оставил. Я должен сходить за ней. Если вода поднимется, ее смоет.

- Будь осторожен, - сказала Муми-мама. - Повсюду столько корней, а ламповое стекло у нас только одно. Можешь поискать внизу папину тетрадь.

Прежде чем закрыть дверь, Муми-тролль взглянул на Малышку Мю. Но она занималась головоломкой, беспечно насвистывая сквозь зубы.

Остров двигался всю ночь. Мыс рыболова незаметно отнесло еще дальше в море.

Приступы дрожи один за другим сотрясали остров, как будто холод пробегал у него по спине, а черное озеро уходило все глубже и глубже в скалы. Оно то поднималось, то опускалось, и хотя волны проникали в него из моря, озеро не наполнялось. Его огромный зеркальный черный глаз опускался все ниже, окруженный по краям бахромой из морской травы. По берегу вдоль кромки воды бегали взад-вперед маленькие полевые мыши, и песок уходил из-под их лап. Валуны тяжело переворачивались, обнажая бледные корни растений.

На рассвете остров уснул. Деревья достигли подножия маяка; глубокие дыры остались там, где раньше лежали валуны, разбросанные теперь по вересковому полю. Они ждали следующей ночи, чтобы подкатиться поближе к маяку. Великий осенний шторм продолжался.

В семь часов Муми-папа вышел проведать лодку. Вода опять поднялась, а юго-западный ветер вздувал море все выше. Муми-папа нашел рыболова лежащим на дне "Приключения". Он играл с горсткой камешков. Он заморгал из-под челки, но ничего не сказал. "Приключение" не было привязано, и волны били в борт лодки.

- Разве ты не видишь, что лодку вот-вот унесет в море? - возмутился Муми-папа. - Ее бьет о камни. Посмотри только! Давай-ка! Вылезай и помоги мне!

Рыболов перекинул свои кривые ноги через борт лодки и вылез на берег. Его глаза были, как всегда, добрыми и кроткими. Он сказал:

- Я не сделал ничего плохого...

- И ничего хорошего тоже, - отрезал Муми-папа. С огромным усилием он оттащил лодку сам.

Пыхтя и отдуваясь, он сел на песок. Вернее, на то, что осталось от песка. Сердитое море, казалось, ревновало песок, и каждую ночь его становилось все меньше. Муми-папа кисло посмотрел на рыболова и спросил:

- Ты нашел кофе?

Но рыболов только улыбнулся.

- С тобой что-то не в порядке, не могу понять, что именно, - сказал как бы сам себе Муми-папа. - Ты и не человек вовсе. Ты больше похож на растение или тень, будто никогда и не рождался.

- Я рождался, - немедленно ответил рыболов. - У меня завтра день рождения.

Муми-папа так удивился, что начал смеяться.

- Ты хорошо помнишь это, - сказал он. - Так у тебя есть день рождения, правда? Подумать только! И сколько же тебе лет, можно узнать?

Но рыболов повернулся к нему спиной и зашагал по берегу.

Муми-папа направился обратно к маяку. Он очень переживал за свой остров. Земля, где рос лес, была покинута и покрыта глубокими ямами. Вересковое поле пересекали длинные борозды, оставленные деревьями на пути к маяку. Там они и стояли - растрепанное воплощение страха.

- Хотел бы я знать, как успокоить остров, - размышлял Муми-папа. - Острову и морю не годится ссориться. Они должны быть друзьями...

Муми-папа застыл на месте. Со скалой, на которой стоял маяк, творилось что-то неладное. Она сжималась очень мелкими движениями, как кожа, покрывающаяся морщинами. Пара серых валунов перевернулась в вереске. Остров пробуждался.

Муми-папа прислушался. По его спине побежали мурашки. Он был уверен, что ощутил легкое биение, которое передавалось всему его телу и подбиралось все ближе. Казалось, оно исходит из недр земли.

Муми-папа лег в вереск и прижался ухом к земле. И он услышал, как бьется сердце острова. Этот звук был глуше, чем звук прибоя, - мягкая пульсация глубоко внизу.

- Остров живой, - подумал Муми-папа. - Мой остров такой же живой, как деревья или море. Все живое.

Он медленно поднялся.

Можжевельник тихо пробирался среди вереска волнистым зеленым ковром. Муми-папа убрался с его дороги и стоял неподвижно, будто примерз к месту. Он видел, как шевелится остров - живое существо, сжавшееся на дне моря, беспомощное от страха. "Страх - ужасная вещь, - думал Муми-папа. - Он приходит внезапно и завладевает всем, и кто защитит маленькие существа, оказавшиеся на его пути?" Муми-папа побежал.

Он пришел домой и повесил шляпу на гвоздь.

- В чем дело? - спросила Муми-мама. - Разве лодка...

- С ней все в порядке, - сказал Муми-папа. Семья смотрела на него, и он добавил: - Завтра у рыболова день рожденья.

- Да?! Правда?! - воскликнула Муми-мама. - Это поэтому у тебя такой странный вид? Что ж, мы должны устроить для него праздник. Представляете! Даже у рыболова есть день рождения!

- И подарок найти нетрудно, - сказала Малышка Мю. - Маленькие пакетики, полные морской травы, пучок мха или, может, просто мокрое место!

- Ты ведешь себя не очень-то любезно, - упрекнула ее Муми-мама.

- А я вовсе не любезна, - ответила Малышка Мю.

Муми-папа стоял у окна, глядя на остров. Он слышал, как семья обсуждает два очень важных вопроса: "Как убедить рыболова войти в маяк и как доставить ящик виски с мыса". Но он мог думать только о робком сердцебиении острова глубоко под землей.

Ему придется поговорить об этом с морем.

Муми-папа стоял на уступе смотрителя маяка и был похож на резную фигуру на носу своего галеона-острова.

Он ждал настоящего шторма, но шторм оказался совсем не таким, как Муми-папа себе представлял. Не было красивой жемчужной пены на волнах - во всяком случае, не при ветре силой восемь. Вместо этого пену сдувало с поверхности моря, как сердитый серый дым, и вода была измята и изборождена морщинами, будто лицо, искаженное гневом.

Внезапно, как это иногда бывает, Муми-папа обнаружил, что начать разговор с морем очень легко - не вслух, конечно.

"Ты уже достаточно взрослое, и тебе не пристало так себя вести. Неужели нужно так пугать бедный маленький остров? Ему и без того приходится трудно. Ты должно радоваться, что он здесь. Что за жизнь была бы у тебя без его берегов, о которые ты разбиваешь свои волны? Подумай хорошенько! Здесь есть маленький пучок деревьев, выросших согнутыми тебе в угоду, горсть бедной земли, которую ты изо всех сил пытаешься смыть, и несколько истрепанных скал, которые ты так отполировало, что от них едва ли что-нибудь осталось. И у тебя хватает духу пугать их!"

Муми-папа наклонился вперед и строго взглянул на разбушевавшееся море. "Ты, кажется, кое-чего не осознаешь, - сказал он. - Это твоя обязанность - оберегать и утешать остров, вместо того, чтобы так вести себя. Ты понимаешь?" Муми-папа прислушался, но море не давало ответа.

- Ты пыталось проделать то же самое с нами, - говорил он. - Ты досаждало нам, как только могло. Но мы все же справляемся, вопреки тебе. Я научился понимать тебя, и именно это тебе не нравится, правда? И мы не сдались, верно ведь? Кстати, - продолжал Муми-папа, - справедливости ради надо сказать, с твоей стороны было очень благородно дать нам этот ящик виски. Я знаю, почему ты это сделало: ты признало поражение, ведь так? Но отыгрываться на острове не очень-то красиво. Я говорю все это только потому... потому что ты мне нравишься.

Муми-папа умолк. Он почувствовал, что устал, прислонился к скале и ждал. Море ничего не ответило. Но большая сверкающая доска плыла к берегу, покачиваясь в волнах.

Муми-папа напряженно вглядывался.

Вот еще одна, и еще, и еще. Кто-то вывалил за борт целый груз древесины!

Он вскарабкался на скалу и побежал, смеясь про себя. Море извинялось. Оно хотело, чтобы они остались. Оно хотело помочь им строить на острове. Оно хотело, чтобы они жили здесь и радовались, хотя их окружал огромный, никогда не меняющийся горизонт.

- Выходите все! - кричал Муми-папа, стоя под винтовой лестницей. - Дерево прибило к берегу! Много дерева! Идите и помогите мне выловить его!

Вся семья выбежала из маяка.

Доски сносило прибоем к наветренной стороне острова. Еще немного, и они проплывут мимо. Так что работать надо было быстро. Не обращая внимания на холодную воду, они бросились в море. Наверное, в их жилах текла пиратская кровь, которая заставила их так наброситься на добычу: в них словно вселился дух какого-то предка с тягой к вещам, приобретенным нечестным путем. Они стряхнули с себя печаль острова и одиночество моря, они входили и выходили из воды, вынося и складывая доски и перекрикиваясь через рев волн. Небо над ними было все еще сверкающее и безоблачное.

Вытаскивать двухдюймовую доску на берег - это захватывающая работа. Доска невероятно тяжелая от воды и легко может вырваться из рук и со следующей волной ударить тебя, как таран. Это действительно опасно.

А когда доска уже на берегу, там, где волны не могут до нее дотянуться, она становится сокровищем. Она лежит у твоих ног, сияющая, теплого смолистого цвета, и ты можешь прочесть имя владельца на срезе. С гордым удовлетворением завоевателя ты начинаешь думать о трехдюймовых гвоздях и о стуке забивающего их молотка.

- Сила ветра сейчас, должно быть, не меньше девяти баллов! - закричал Муми-папа. Он глубоко вздохнул и посмотрел на море. - Хорошо! - сказал он. - Мы квиты!

Когда все доски были свалены на берегу, семья отправилась домой варить уху. Шторм бесновался, как живое существо, и Малышка Мю еле держалась на ногах.

Подойдя к своему саду, заваленному теперь массой веток, Муми-мама остановилась. Она опустилась на колени и заглянула под ветки.

- Яблоня прорастает? - спросил Муми-тролль.

- Я не настолько глупа! - со смехом сказала Муми-мама. - Я просто подумала, что она нуждается в ободрении, вот и все.

Она посмотрела на свои увядшие розовые кусты и подумала: "Как глупо было посадить их здесь! Но на острове их полно, и дикие цветы, пожалуй, даже красивее, чем садовые".

Муми-папа втащил несколько досок вверх по лестнице и достал свой ящик с инструментами.

- Я знаю, что дерево сжимается, когда высыхает, - сказал он. - Но я не могу ждать. Тебя ведь не смущают несколько трещин на кухонных полках?

- Вовсе нет, - сказала Муми-мама. - Вперед. Мастери, если тебе так хочется.

В этот день она ничего не рисовала. Зато она сделала несколько маленьких палочек, чтобы поддерживать цветы в саду, и убрала в тумбочке. Она даже навела порядок в ящике смотрителя маяка. Муми-тролль сидел у стола и рисовал. Он точно знал, каким будет его маленький домик. От нестираемого карандаша почти ничего не осталось, но Муми-тролль почему-то был уверен, что море, если понадобится, выбросит на берег еще один.

К вечеру они почувствовали, что немного устали, и говорили друг с другом мало. Внутри маяка было очень мирно. Они слышали, как ритмично гремит море вокруг острова, а небо было такое белое, как будто его только что помыли. Малышка Мю спала на печке.

Муми-мама быстро взглянула на них и подошла к своей картине. Она прижала лапы к стволу яблони. Ничего не произошло. Это была лишь стена, обыкновенная оштукатуренная стена.

- Я только хотела проверить, - думала Муми-мама. - Я была права. Конечно, я больше не могу пройти в сад. Я сейчас не тоскую по дому.

В сумерках Муми-тролль отправился заправить штормовой фонарь.

Канистра с керосином стояла под ступеньками вместе с кучей порванных сетей. Он подставил банку под горлышко и вытащил затычку. Канистра загремела, издавая странный гулкий звук. Муми-тролль наклонил ее над банкой и подождал. Он потряс канистру.

Потом поставил ее и минуту стоял, уставясь в пол. Керосина больше не было. Он закончился. Фонарь каждый вечер горел в комнате наверху и каждую ночь светил для Морры. Кроме того, Малышка Мю вылила несколько пинт на муравьев. Что же делать? Что скажет Морра? Муми-тролль и представить боялся, как она будет разочарована. Он сел на ступеньки и уткнулся носом в лапы.

Он знал, что подвел ее.

- Ты уверен, что канистра совсем пуста? - спросил Муми-папа, хорошенько встряхивая фонарь.

Они закончили пить чай, в окнах темнело.

- Совсем, - сказал Муми-тролль с несчастным видом.

- Она, должно быть, протекает, - сказал Муми-папа. - Она, наверное, проржавела. Трудно поверить, что мы использовали весь этот керосин.

Муми-мама вздохнула.

- Нам придется довольствоваться светом от печки, - сказала она. - Осталось только три свечи, и они пойдут на именинный пирог рыболову. - Она подбросила в огонь несколько поленьев и оставила печную дверцу открытой.

Огонь весело затрещал, и семья расставила ящики полукругом. Время от времени шторм подвывал в трубе. Это был одинокий, печальный звук.

- Хотела бы я знать, что творится снаружи? - сказала Муми-мама.

- Я могу тебе сказать, - ответил Муми-папа. - Остров готовится ко сну. Я уверяю тебя, что он заснет тогда же, когда и мы.

Муми-мама негромко засмеялась. Потом она сказала задумчиво:

- Знаете, все время, которое мы здесь прожили, мне казалось, что мы находимся в какой-то экспедиции. Все так менялось, будто каждый день было воскресенье. Теперь я думаю: хорошее ли это ощущение?

Остальные ожидали продолжения.

- Конечно, нельзя оставаться в экспедиции навсегда. Она должна когда-нибудь закончиться. И я ужасно боюсь, что внезапно опять наступит понедельник, и я не буду знать, было ли все это на самом деле... - Она замолчала и чуть смущенно посмотрела на Муми-папу.

- Конечно, это было на самом деле, - сказал изумленный Муми-папа. - И это здорово, когда все время воскресенье. Ведь именно это чувство мы и утратили.

- О чем это вы? - спросила Малышка Мю.

Муми-тролль вытянул лапы. У него тоже было чувство, оно пронизывало его всего. Он мог думать только о Морре.

- Я должен немного прогуляться, - сказал он.

Остальные посмотрели на него.

- Я хочу подышать свежим воздухом, - нетерпеливо добавил он. - Я не могу больше париться здесь. Мне нужно двигаться.

- Послушай, - начал Муми-папа, но Муми-мама сказала:

- Конечно, иди, если хочешь.

- Что это на него нашло? - спросил Муми-папа, когда Муми-тролль ушел.

- Это возрастные проблемы, - ответила Муми-мама. - Он и сам не понимает, что с ним происходит. Ты кажется, никогда не осознавал, что он взрослеет. Ты думаешь, он все еще маленький мальчик.

- Конечно, он довольно маленький, - сказал удивленный Муми-папа.

Муми-мама засмеялась и разворошила огонь. Это в самом деле было гораздо лучше, чем свечи.

Морра сидела на берегу, ожидая. Муми-тролль подошел к ней без штормового фонаря. Он остановился возле лодки и посмотрел на Морру. Он ничем не мог ей помочь.

Он слышал, как бьется сердце острова, как деревья и камни убегают прочь от моря. Он не мог остановить это.

Вдруг Морра начала петь. Ее юбки хлопали, когда она размахивала ими, она топала по песку и изо всех сил старалась показать Муми-троллю, как она рада его видеть.

Муми-тролль в изумлении шагнул вперед. Не было сомнений: Морра радовалась ему. Ее не волновал штормовой фонарь, она была довольна, что Муми-тролль пришел к ней.

Он стоял неподвижно, пока она не закончила свой танец. Потом он наблюдал, как она, переваливаясь, ушла с берега и исчезла. Он подошел и пощупал песок там, где она стояла. Песок совсем не замерз и был таким, как всегда. Муми-тролль внимательно прислушался, но услышал только прибой. Похоже было, что остров вдруг заснул.

Он направился к дому. Остальные уже лежали в постелях, только угли мерцали в печи. Он заполз в кровать и свернулся клубком.

- Что она сказала? - спросила Малышка Мю.

- Она была довольна, - шепнул в ответ Муми-тролль. - Она не заметила никакой разницы.

В день рождения рыболова небо было таким же чистым и ветер дул так же сильно.

- Проснитесь! - сказал Муми-папа. - Все опять в порядке.

Муми-мама высунула нос из-под одеяла.

- Я знаю, - сказала она.

- Нет, не знаешь! - гордо закричал Муми-папа. - Остров успокоился - он больше не боится! Кусты вернулись на свои места, и деревья тоже вернутся, чуть позже. Ну, что ты на это скажешь?

- Как замечательно! - сказала Муми-мама, вставая. - Было бы трудно сделать приличный день рождения со всеми этими деревьями, беспрерывно путающимися под ногами. Представляешь, сколько грязи они бы натащили! - Она подумала мгновение, а потом добавила: -Интересно, вернутся ли они на те же места или выберут новые. Скажите мне, когда они решат, и я положу водоросли вокруг их корней.

- Вы ужасная компания! - пожаловалась Малышка Мю, выглядывающая из окна с очень разочарованным видом. - Все так же, как всегда. Я была уверена, что остров затонет или уплывет, или взлетит на воздух! Никогда ничего стоящего не случается!

Она укоризненно взглянула на Муми-тролля. Он засмеялся.

- Что ж, - сказал он. - Не всякому удалось бы все вернуть на свои места!

- Ты прав! - воскликнул Муми-папа. - Не каждый смог бы это сделать, да еще и не хвастаться после!

- Некоторые сегодня в очень хорошем настроении, - сказала Малышка Мю. - Лучше бы они приглядели за своими ящиками с виски!

Муми-папа и Муми-тролль подбежали к окну. Ящик все еще был на мысе, но сам мыс сильно выдвинулся в море.

- Я обойдусь без завтрака, - решил Муми-папа, натягивая шляпу. - Я должен посмотреть, как высоко поднялась вода.

- Взгляни заодно, где рыболов, - сказала Муми-мама. - И было бы неплохо вовремя его пригласить.

- Да, да! - закричала Малышка Мю. - Вообразите! У него могут быть другие приглашения в этот вечер!

Но рыболов исчез. Возможно, он прятался в лесу, сидел там в совершенном одиночестве и думал: "Сегодня мой день рождения".

* * *

Торт был готов, украшен свечами и ждал на столе. Они развесили ветки рябины и можжевельника, а Малышка Мю набрала букет розовых бутонов.

- Почему ты такой тихий? - спросила она.

- Я думаю, - ответил Муми-тролль. Он выкладывал маленькие камешки вокруг торта.

- Как тебе удалось согреть ее? - спросила Малышка Мю. - Я выходила ночью - песок совсем не замерз.

- Что ты имеешь в виду? - краснея, спросил Муми-тролль. - Ты не должна никому говорить.

- Ты что, ябедой меня считаешь?! - сказала Малышка Мю. - Мне нет дела до чужих секретов. И я не болтаю о них повсюду. Все выходит на поверхность рано или поздно. Поверь мне, у этого острова много тайн, и я знаю их все! - Она беспечно засмеялась и умчалась.

Муми-папа, пыхтя, взобрался на лестницу с охапкой дров.

- Муми-мама понятия не имеет, как пользоваться топором, - сказал он. - Но пилит она хорошо. Я освобожу место вокруг поленницы, чтобы мы могли работать вместе.

Он сбросил поленья перед печью и спросил:

- Как ты думаешь, отдать рыболову мою старую шляпу? Я не буду ее больше носить.

- Отдавай. У тебя ведь есть шляпа смотрителя маяка, - посоветовал Муми-тролль.

Муми-папа кивнул и поднялся по лестнице - поискать бумагу для того, чтобы завернуть подарок. Поднимая крышку люка, он увидел на стене еще одно стихотворение, которого не заметил раньше. Он прочитал мелкий паучий почерк смотрителя маяка:

Сегодня третье октября,

И никто не знает,

Что заканчивается мой день рожденья;

Дует юго-западный ветер.

- Но ведь сегодня как раз третье октября, - изумился Муми-папа. - И у смотрителя маяка тоже сегодня день рождения! Какое совпадение!

Он нашел бумагу и спустился вниз.

Остальные обсуждали, как заманить рыболова в маяк.

- Он ни за что не пойдет, - говорила Малышка Мю. - Он боится маяка. Он всегда идет замысловатым обходным путем, чтобы не проходить мимо.

- Может, что-нибудь соблазнит его, - предположил Муми-тролль. - Что-нибудь красивое. Что если мы ему споем?

- Ох, перестань! - сказала Малышка Мю. - Это его только спугнет.

Муми-мама встала и решительно направилась к двери.

- Есть только один способ, - сказала она. - Я должна пойти и сама пригласить это бедное существо в надлежащей старинной манере. Пусть Малышка Мю приведет его из леса.

Когда они подошли, рыболов сидел у леса с венком на голове. Он поднялся и уставился на них, ожидая, что они скажут что-нибудь.

- Поздравляю с днем рождения! - сказала Муми-мама, делая реверанс.

Рыболов наклонил голову и сказал с великой серьезностью:

- Ты первая, кто вспомнил о моем дне рождения. Это большая честь для меня.

- Мы устраиваем маленькую вечеринку дома, - продолжала Муми-мама.

- В маяке? - спросил рыболов, скривившись. - Я туда не пойду!

- Послушай-ка, - сказала Муми-мама спокойно. - Тебе совсем не нужно смотреть на маяк. Просто закрой глаза и дай мне руку. Мю, дорогая, беги поставь кофе и зажги, пожалуйста, свечи.

Рыболов зажмурился и протянул руку. Муми-мама очень осторожно повела его через вересковое поле вверх к маяку.

- Ты должен сделать большой шаг, - предупредила она.

- Да, я знаю, - ответил рыболов.

Когда дверь заскрипела, он остановился и не захотел входить.

- Там торт и украшенная комната, - сказала Муми-мама. - И подарки тоже.

Она перевела его через порог, и они стали взбираться по лестнице. Ветер стонал за стенами, и время от времени одно из окон дребезжало. Муми-мама почувствовала, что рука рыболова дрожит.

- Нечего бояться, - успокаивала она. - Это не так страшно, как кажется. Мы скоро придем. - Она распахнула дверь в комнату и сказала: - Теперь можешь открыть глаза.

Рыболов осторожно огляделся. Свечи были зажжены, хотя сумерки еще не наступили. Стол, покрытый белой скатертью с маленькими зелеными цветочками по углам, был очень красив. Все выстроились в ряд и ждали рыболова.

Рыболов посмотрел на торт.

- У нас осталось только три свечи, - сказала Муми-мама извиняющимся тоном. - Сколько тебе лет, если не секрет?

- Я не помню, - пробормотал рыболов. Его глаза возбужденно перебегали от одного окна к другому, а от них к люку.

- Поздравляем с днем рождения, - сказал Муми-папа. - Пожалуйста, присаживайся!

Но рыболов остался на ногах и стал потихоньку двигаться к двери.

Вдруг Малышка Мю заорала изо всех сил:

- Садись и веди себя прилично! - сердито крикнула она.

От неожиданности рыболов подошел к столу и сел. Не успел он прийти в себя, как Муми-мама налила ему кофе, и кто-то раскрыл сверток со шляпой и натянул ее на его растрепанную голову. Рыболов сидел очень тихо, пытаясь рассмотреть шляпу снизу. Кофе он не пил.

- Попробуй немного морской травы, - посоветовала Малышка Мю, протягивая ему один из своих подарков, сервированый на красных листьях.

- Можешь есть ее сама! - вежливо сказал рыболов, и все засмеялись. Забавно было слышать от него что-то столь уместное. Все сразу расслабились и продолжали болтать, ненадолго предоставив рыболова самому себе. Через некоторое время он отхлебнул немного кофе. Он скривился и положил шесть ложечек сахара, а потом проглотил все, что было в чашке, в один присест.

Затем он развернул подарок Муми-тролля. Сверток был полон вещей, которые Муми-тролль оставлял на берегу для морских лошадей, - маленькие кусочки стекла, камешки и четыре медных грузила. Рыболов пристально посмотрел на грузила и сказал: "Хм!" и открыл последний маленький сверточек, где была ракушка с надписью "Подарок моря", и опять сказал: "Хм!"

- Эта - лучшая из всех, - сказал Муми-тролль. - Она была выброшена на берег.

- В самом деле? - произнес рыболов, глядя на нижний ящик тумбочки.

Он встал и медленно подошел к тумбочке. Семья с интересом наблюдала за ним. Они очень удивились, что он не поблагодарил их за подарки.

Темнело. Только маленькое пятно света от заходящего солнца сияло на яблоне на стене. Три свечи быстро таяли.

Рыболов заметил птичье гнездо на тумбочке.

- Оно должно быть в трубе, - твердо сказал он. - Оно пробыло там много лет.

- Мы решили, что можем повесить его за окно, - сказала Муми-мама извиняющимся тоном. - Но у нас руки не дошли до этого...

Рыболов стоял перед тумбочкой, глядя в зеркало. Он уставился на Мумипапину шляпу и свое собственное незнакомое лицо. Потом его глаза остановились на головоломке. Он взял кусочек и немедленно нашел ему место; быстрыми и точными движениями он продолжал складывать картинку, остальные собрались вокруг, чтобы видеть, что он делает.

Он сложил головоломку. Она изображала птиц, летающих вокруг маяка. Рыболов повернулся и посмотрел на Муми-папу.

- Теперь я вспомнил, - сказал он. - Мы оба носим не свои шляпы.

Он снял шляпу, которая была на нем, и протянул ее Муми-папе. Не говоря ни слова, они обменялись шляпами.

Смотритель маяка вернулся.

Он застегнул свой вельветовый пиджак и подтянул штаны. Потом взял свою чашку и спросил:

- Нету ли еще кофе?

Муми-мама метнулась к печке.

Они опять уселись за стол, но им было очень трудно найти что сказать. Смотритель маяка ел свой кусок торта, а семья слегка смущенно глядела на него.

- Я немного рисовала на одной из стен, - робко заметила Муми-мама.

- Да, я вижу, - сказал смотритель маяка. - Пейзаж. Это вносит разнообразие, я думаю. А также хорошо выполнено. Что ты хотела нарисовать на другой стене?

- Карту, может быть, - сказала Муми-мама. - Карту острова, показывающую все скалы и мели и глубину воды тоже. Мой муж очень хорошо умеет измерять глубину воды.

Смотритель маяка уважительно кивнул. Муми-папа был очень польщен, но все еще не мог выдавить из себя ни слова.

Блестящие маленькие глазки Малышки Мю перебегали от одного к другому. Она выглядела очень довольной и, похоже, собиралась сказать что-то действительно неподходящее, но промолчала.

Две свечи сгорели до основания и растеклись по торту. Стемнело, и шторм все еще бушевал снаружи. Но внутри было тихо. Им редко выпадал такой мирный вечер.

Мысль о Морре промелькнула в голове у Муми-тролля. Но он не чувствовал, что должен думать о ней. Он увидит ее позже, как обычно, но необходимости в этом нет. Каким-то образом он знал, что она больше не боится разочарования.

Наконец Муми-папа что-то произнес.

- На мысе у меня есть ящик виски. Скоро ли ветер утихнет?

- Когда поднимается юго-восточный ветер, могут пройти недели, прежде чем он выдохнется. Но ящик в безопасности, не волнуйся, - сказал смотритель маяка.

- Я пройдусь немного и взгляну, как там погода, - сказал Муми-папа, набивая свою трубку. - Как ты думаешь, лодка в порядке?

- Не беспокойся, - ответил смотритель маяка. - Светит молодой месяц, так что вода больше не поднимется.

Третья свеча потухла, и только тлеющий огонь освещал комнату.

- Я постирала простыни, - сказала Муми-мама, - хотя они были довольно чистые. Твоя кровать на старом месте.

- Большое спасибо, - поблагодарил смотритель маяка, поднимаясь из-за стола. - Я посплю сегодня наверху.

Они пожелали друг другу доброй ночи.

- Пойдем на мыс? - спросил Муми-папа.

Муми-тролль кивнул.

Муми-папа и Муми-тролль вышли из маяка на скалы. Молодой месяц всходил на юго-востоке. Маленький серп - начало нового месяца, темного осеннего месяца. Они шли к вересковому полю.

- Папа, - сказал Муми-тролль. - Я должен сходить на берег. Мне нужно кое-кого повидать.

- Что ж, тогда до завтра. Пока.

- Пока, - сказал Муми-тролль.

Муми-папа шел по острову. Он не думал о ящике виски или о мысе. Какое значение имеет мыс? У него их было несколько.

Он стоял у края воды и смотрел на прибой. Там было море - его море, - волна за волной набегающее на берег, отчаянно пенящееся, яростно беснующееся - и одновременно спокойное. Все Мумипапины предположения и гипотезы исчезли. Он чувствовал себя совершенно живым от кончиков ушей до кончика хвоста. Это был момент полной жизни.

Когда он повернулся и посмотрел на остров - его остров, - он увидел луч света, направленный в море, который двигался к горизонту, а потом возвращался обратно к берегу длинными равномерными волнами.

Маяк светил.