губы чужие,

чужие, чужие, чужие...

мы тоже живые,

и в чем-то такие, как все,

мы —

каждый в своей полосе,

мы —

каждый в своей колее,

застывшие губы на шее

...и тихо считаем до ста...

мы точно живые?

пугает

в душе пустота,

пугают

звонки телефонов,

вопросы быстрее ответов,

принятие "новых" законов,

крушение "старых" заветов,

и память пугает,

но больше пугает — "забыть".

я падаю, падаю, падаю,

хочется выть,

и падать, как падает груда металла,

упасть — доказать,

что рядом ты быть перестала,

упасть — доказать,

что 1700 — это много,

пусть даже деля пополам,

упасть и разбиться,

разбиться — прижаться к ногам.

Все это было, было...

Выстрелы в тишине,

Что-то во мне остыло,

Просто остыло во мне

Что-то во мне сломалось,

Треснуло пополам,

То, что любовью звалось,

Свалено, словно хлам,

В дальних и пыльных нишах

Ворохом пыльных газет,

Словно на старых афишах

Смыто дождями на нет...

я читаю — строки, строки —

столько всяческой х**ни,

величавые пророки,

выкорчеванные пни,

кем-то брошенные девы,

онанисты от сохи —

пишут, пишут, пишут, пишут

о**енные стихи,

о**ительную прозу —

мексиканский сериал —

это наш потенциал,

это "наше" "золотое",

"непонятное извне",

это наш запас отстоя,

жемчуг спрятанный в говне,

наш "запАсный бронепоезд",

русский Инь и русский Янь —

выпить водки,

трахнуть девку,

к е**ням порвать баянЪ —

обсудить американцев,

классно, мол, арабы им...

мол, у нас в ряду в калашном,

места рылам нет свиным,

оттянуться, затянуться,

смачно сплюнуть, через "мать",

и писать, писать, писать,

места много в интернете,

мега- гига- тера- байт,

я в "инете", я в "газете",

mother ! "separate my said".