Корреспондент СРа путём преодоления всяческих препятствий вознамерился взять интервью у группы "Калинов мост", приурочив это к предстоящему в понедельник 29го октября их концерту в МДМе. И вот что у него получилось, вернее, то, что удалось впоследствии расшифровать с галимого диктофона:

...непродолжительное шипение...

Муль: Я хотел начать с замечательной истории, которая произошла со мной прошлой весной. Ехал я в подмосковной электричке и слушал как раз что-то из вашего, по-моему, "Оружие", и поездка закончилась забавно, поскольку рядом со мной появились два товарища странного вида, они долго сидели и молча, хмуро пили пиво, потом стали как-то косо поглядывать на меня. Я им — господа, скажите, что вы хотите сказать. Они — мне показалось, что вы слушаете "Калинов мост"? Я — да-да. Они — а можно послушать? И они сидели потом станций десять, и я наблюдал, как они слушали из одного плеера, каждый по одному наушнику взял и слушал. То есть, наверно, в вашей команде есть что-то такое, что разных странных личностей привлекает к себе. Я хотел задать пару глупых вопросов, которые были бы интересны как раз таким людям.

Дмитрий Ревякин: Ну давай, Рома, задавай :)

М.: Исторически сложилось так, что с "Калиновым мостом" постоянно происходили разные события, которые влияли на то, что в результате слышал слушатель со сцены и на кассетах, менялось звучание, менялись исполнители, музыканты менялись, появились клавишные, потом они опять исчезли, текст тоже менялся... На взгляд изнутри — куда двигался "Калинов мост" хотя бы вторую половину 90х, как он сформировался обратно, когда все считали, что команды нет, а потом он снова появился, причем в интересном ключе, то же "Оружие" — оно было неожиданно для старых слушателей, которые привыкли к старому звучанию, но и они в результате приняли его. Скажите что-нибудь.

Д.Р.: Наверно, стоит сказать, что за всю историю группы, а группе уже 15 лет, считается, и за все это время таких конструктивных моментов в группе было очень мало, я имею в виду по периодам. В основном приходилось постоянно что-то преодолевать, менялись отношения в группе между музыкантами, потому что каждый из музыкантов, кто в группе играл, как-то представлял это себе по-своему, что естественно, возникали конфликты, потом конфликты гасились, ссорились, расходились, собирались опять, снова расходились, появлялись другие мукзыканты, которые помогали на определенном этапе записывать те или иные пластинки... И вот такой, что называется, работы вдумчивой, неторопливой, конструктивной, я повторяю, прагматичной — ее было очень мало. Соответственно и пластинки, которые удавалось записывать, отличались по тем или иным параметрам — по исполнению, по содержанию, по звуку в конце концов, по настроению, по цельности. Вот и все, пожалуй.

М.: Я помню, в каком-то из довольно редких, но все-таки относящихся к последнему времени, интервью вы говорили, что сейчас наступил этап некоей завершенности, по крайней мере тех конфликтов, которые были раньше.

Д.Р.: Ну это я не раз делал такие заявления, потому что казалось, что действительно конфликты погашены...

М.: А сейчас так не кажется?

Д.Р.: Нынешний состав все равно находится в процессе становления. Можно будет говорить о чем-то, когда выйдет очередная пластинка. Пока это только концертные выступления, разучиваются старые пьесы, какие-то новые пьесы, потом те новые пьесы, которые взяли, откладываются, потому что музыкальное решение не принимается, то есть проходит время, слушаются записи концертных выступлений, что-то не принимается, откладывается, то есть идет вот такая работа создания ансамбля. Хочется преодолеть все-таки этот ярлык "культовой группы", хочется, чтобы "Калинов мост" был все же ансамблем. Что я вкладываю в это понятие — это когда продуманы аранжировки, когда играется все, исполняется достаточно вдумчиво и ответственно. То есть мне хочется сейчас, мне лично, ансамблевой игры, не выступлений культовой группы, а чтобы это называлось "ансамбль Калинов мост".

М.: Что касается выступлений: в понедельник будет концерт, на который я надеюсь сходить и, скорее всего схожу, что вы от него хотите? Может быть, что новое вы хотите показать слушателям?

Д.Р.: Во-первых хочется более собранно и отточенно сыграть те произведения, которые мы уже игарем сейчас, и жду, что мы сыграем мощно. Вот и все, пожалуй. Вот все задачи, которые ожидаю я от этого выступдения, которое будет во Дворце молодежи. Это где будет, в зале или в фойе? Не знаете, да? Ну вот я, честно говоря, тоже не знаю.

М.: На месте все и узнаем. То есть, по большому счету, хочется повзрослеть, что ли, команде?

Д.Р.: По большому счету, хочется, чтобы каждый из музыкантов, выходящих на сцену, под названием Калинов мост, делал все это осознанно, ответственно и не забывал, что он не один на сцене, а рядом с ним еще стоят музыканты.

М.: По поводу собранности и цельности, возвращаясь к тому, что уже пресса писала о вас, в какой-то из статей прозвучало ваше мнение относительно журанлистики, пишущей о вас, что люди пытаются проводить какой-то анализ ваших произведений и он все время либо не попадает в то, что есть на самом деле, либо очень сильно отстает по времени. То есть, вы считате, что пытаться понять, на взгляд со стороны, что такое "Калинов мост" — это в какой-то степени безнадежное занятие? Было, по крайней мере.

Д.Р.: Да почему. Я думаю, вдумчивый и правильно организованный слушатель — в принципе ему все понятно, что откуда и куда идет, но их мало, вот и все.

М.: А что касается вдумчивого слушателя — бытует мнение среди, по крайней мере, тех людей, с которыми я общаюсь, и которые тоже слушали и слушают Калинов мост, есть мнение, что в произведениях Калинова моста большую роль играет текст, может быть, это связано с тем, что вы говорили относительно качества аранжировок, но текст у Калинова моста очень централизован, достаточно мало количество песен, которые писались не вами или совместно с кем-то. В тексте, как вам кажется, вы продолжаете искать то, что вы говорили относительно музыки?

Д.Р.: Нет, сейчас у меня зачатки нового этапа, сейчас уже ...(неразборчиво)... в принципе уже понятно, что надо говорить, просто надо найти формулу, форму и слова, то есть сейчас уже более ответсвенно к этому делу подходишь, если раньше писалось всегдаи везде, по любому... по любому толчку.

М.: Сейчас это специально делается?

Д.Р.: Нет, не специально, сейчас просто с этим сложнее. Это связано с совершенно иной составляющей, которая у меня появилась. Это с возрастом, соответственно. В юности ты фонтанируешь и так сказать, побеждаешь этот мир. Сейчас ситуация другая. Соответственно уже к каждому словосочетанию, которое сейчас появляется, требования уже совсем иные, чем были раньше. То есть появился некий центр тяжести, от которого, у меня, я имею в виду, от которого всё танцует...

М.: Сверхидея.

Д.Р.: Да, сверхидея, да, можно так сказать.

М.: А в чем она, хотя бы образно.

Д.Р.: Сейчас она связана с православием.

М.: Вот кстати один из вопросов, который меня очень интересовал — "Калинов мост" достаточно большой группой слушателей воспринимается как группа этническая, русская, но с другой стороны я всегда считал, что православие в большой мере заключено в том, что сейчас понимается под русским духом вообще, не обязательно "великоросским", но вообще тем, чем живут люди, где-нибудь в глубинке, в сибири, но в ваших произведениях все-таки до сих православия было очень мало востребовано что ли, оно, в основном, это вы сами сказали, звучало как "шаманские камлания", обращение к подсознательному. Шаманизм, он хотя исторически очень в большой мере заключен в этносе русском — все-таки он... в достаточно большой степени православию противопоставлен.

Д.Р.: Не в большой степени, а просто противопоставлен.

М.: Противопоставлен, да. И в этом мне, например, всегда виделся какой-то конфликт внутренний в творчестве "Калинова моста" как в чем-то цельном.

Д.Р.: Я согласен с вами.

М.: Каким образом... Сверхидея прозвучала, а как это будет увязываться?

Д.Р.: Посмотрим, посмотрим, надо ждать альбома следующего, что там будет, как это там будет отражено.

М.: То есть сейчас в этом направлении идем?

Д.Р.: Да, в этом.

М.: А вот относительно движения группы куда-то — ваши слушатели делятся на две очень больших и разномастных группы: те, которые слушали вас начиная с начала 90х годов, старшее поколение, и есть люди, которые увидели вас и услышали, по большому счету, после появления той же "Родной", клипа, — они, как мне кажется, по-разному все-таки воспринимают, слышат одно и то же, а видят в этом разное. Вы как-то пытаетесь напомнить поколению, которое старых альбомов, может быть, только впоследствии слушало, только вдруг наткнувшись, тот же "Травень", он очень не похож на последние альбомы,

Д.Р.: Нет ну "Травень" — это просто живое выступление

М.: Я имею в виду то, что в него входило. Вы пытаетесь как-то новому поколению своих слушателей напомнить, чем вы были когда-то или вы считаете, что это уже пройденный этап и нужно исключительно двигаться в будущее?

Д.Р.: Ну я думаю, да, а что — постоянно оглядываться? Мне кажется, в этом нет никакого смысла. Те из слушателей, которые серьезно заинтересовались группой, они могут поднять все материалы и видео есть какое-то и посмотреть есть чего, что мы из себя представляли, какие мы были раньше, какие мы сейчас.

М.: А вот относительно видео. Мое впечатление, когда я впервые увидел этот клип, я до этого только живые записи видел, а вот клип, он произвел на меня впечатление в том смысле, что появилась некая картинка, достаточно самостоятельная, имеющая отдельный смысл от музыки, пополняющая ее, привносящая какие-то другие мысли, другую интонацию. Вам не кажется, что вообще... Ну вот в будущем вы собираетесь делать подобного рода эксперименты, потому что Родная была, помимо профессионализма, который мне увиделся в этом всем, она была все-таки кивком в сторону нового поколения, которое как-то более привыкло воспринимать музыку без отрыва от картинки. То есть клип как явление в современной музыке, все-таки очень важную роль играет. Что вы думаете?

Д.Р.: Ну я так же думаю, как и вы. Задача-то была какая — просто напомнить о группе, напомнили вот так, была возможность снять клип.

М.: А в будущем?

Д.Р.: В будущем хотелось бы, да, тоже снимать, но будем уже смотреть сами, что и как показывать. То есть тогда еще был такой период, когда не было такого... про тот центр тяжести я говорил — его тогда не было и отдавалось все... то есть во многом решал режиссер, что должно быть.

М.: Ну вам показалось удачным? Вот на взгляд изнутри?

Д.Р.: Ну на то время да, на то время. Сейчас — нет. Сейчас я бы конечно снял совсем другой клип и в песне бы поменял слова. Что я и сделал. Как я их сейчас пою на концерте.

...обрыв...

М.: Я заметил, что в последнее время существует тенденция... Разные команды, исполнители играют со сцены или даже, как БГ и его альбом Вертинского, записыват целые альбомы песен, написанных когда-то другими людьми, но настолько запавшими в душу, что людям хочется спеть их самим, может быть по-своему, может быть привнеся в звучание и текст новую каку-то составляющую. Вот вам никогда не хотелось записать что-то подобное?

Д.Р.: Вообще-то, да, бывает. Но у нас всё-таки нет таких возможностей, как у БГ, альбом — это отвелечение сил от того процесса, что я выше описывал.

М.: Ну, альбом альбомом, а вот просто так, спонтанно, на концерте?

Д.Р.: Да, такие моменты, в смысле желания бывают очень часто, но ведь и концерт — это репетиции, а репетиционный процесс у нас и так — слишком урывками, слишком непостоянно. Возможно, если всё пойдёт хорошо, от нас можно будет что-то такое услышать...

...обрыв...

Д.Р.: ... слушателю интересно.

М.: Хорошо, а если возвращаться к тому, что можно было бы поменять, были ли моменты, когда сразу чувствовалось (может быть, впоследствии мнение поменялось) ощущение провала, такое момент был?

Д.Р.: Нет, у меня сразу нет такого ощущения, у меня это все позднее, это связано с моим начальным музыкальным образованием. А позднее оно, то есть самообразование, продолжалось, появлялись другие ощущения...

М.: То есть это просто из-за уровня?

Д.Р.: Да, наверно.

М.: Возвращаясь, я упоминал про изменяющуюся картину музыкальных инструментов, в последнее время к чему тяга больше?

Д.Р.: Ну я повторюсь — к ансамблевой игре. Может, вы сами как-то для себя решите, что это такое. Когда каждая нота, каждый удар, каждый крик, каждая нота в вокале — когда это все продуманно и осознанно. Вот я за это. Стремление к этому я сейчас культивирую в группе.

М.: Я посмотрел картину вашей концертной деятельности, и, что касается концертов в Москве — в основном, у вас преобладают концерты в клубах - "Свалка", "Бункер", или та же "Табула раса", это было раньше соответственно, если опираться от сверхидеи оркестрового, что называется, исполнения, то клубные выступления в меньшей степени позволяют это все выражать, потому что возможности акустики не такие, как в больших хороших залах. Просто так складывается, что вы в основном выступаете в клубах, получается так, или это пока специально?

Д.Р.: В основном, складывается.

М.: А хотелось бы все-таки чаще в больших залах выступать?

Д.Р.: Нет, мы выступаем в больших залах, зря вы. Мы ездим по городам, играем, но, что называется, с финансовой стороны этого всего предприятия — этих концертов нам не хватает, чтобы существовать безбедно, достойно, потому что инструменты дорогие, эксплуатация их, ну и так далее. Поэтому конечно, если бы была такая возможность мы бы в клубах, конечно, не играли. Но такой роскоши мы себе позволить не можем.

М.: Ну то есть, вам не нравится играть в клубах?

Д.Р.: Лично мне — да.

М.: А из-за чего?

Д.Р.: Ну-у-у... потому что мое глубокое убеждение, что "Калинов мост" должен играть в залах. И люди должны приходить в зал, садиться и ждать, когда это действо начнется, и в этом действе участвовать. Хотя клубы тоже разные, я тут оговорюсь, клубы разные, есть с прекрасной акустикой клубы, есть похуже, впрочем, как и залы, любые. Но в любом случае, в зале выступать всегда приятнее, лично мне.

М.: Кстати, в одном из интервью вы говорили о том, что вам непонятно, чем живут молодые группы, как они становятся популярными, что у вас всё было не так. Вот они, совсем молодые группы еще, они выступают в московских клубах тоже, из разговоров с ними общее впечатление получается — нравится, у них еще, видимо, азарт.

Д.Р.: Ну это другой менталитет, они начинают и сразу начинают играть в клубах, а мы начинали играть в залах, понимаешь, всегда, с самого начала Калинов мост играл в залах, маленьких, больших, стадионах, вот и все. А они начинают с этого, у них мировосприятие, кругозор на уровне клуба, то есть они еще не испытали это счастье, когда люди приходят на концерт, на концерт они приходят, они не приходят в клуб, со стаканом виски постоять перед сценой, они приходят на концерт, послушать группу, они не приходят тусоваться, а они приходят на концерт, я про слушателя говорю, они этого счастья, молодые группы, еще не испытали, когда они испытают это счастье, когда они достигнут такого уровня, что у них будут предложения играть в залах, они смогут сравнить ситуацию.

М.: То есть можно сказать не доросли, что называется?

Д.Р.: Я не говорю, что они не доросли, они просто начинают с этого.

М.: Нет, я не в смысле качества их музыки и так далее, я о ментальном — образ мышления у них еще не такой.

Д.Р.: Да, согласен. Они ещё придут к этому..

...обрыв...

М.: А вообще вот сейчас общее впечатление от того, как выглядит изнутри "Калинов мост", оно скорее оптимистичное? Есть сомнения в ближайших планах или все достаточно в колее находится?

Д.Р.: Наверно, больше все-таки хороших предчувствий, чем плохих, да я и вообще-то по натуре оптимист, я заблуждаюсь часто, я нахожусь в состоянии флёра такого, в розовом таком дыму, так мне чутье подсказывает уже и опыт, что в принципе мы на верном в пути, просто, надо просто заниматься, надо решать музыкальные вопросы, и это общее желание, всех музыкантов, которые сейчас в группе. Ну это связано с трудностями, у нас нет репетиционной базы, поэтому приходится репетировать... ну здесь в Москве мы находим сцену, ездим на репетиции, снимаем точку, репетируем. Москва, она неудобна в этом плане, потому что большие переезды, тут надо родиться, чтобы чувствовать себя все равно как рыба в воде. Нам удобнее в Новосибирске. В Новосибирске пока не получается, все это редко, все это нестабильно, все это с большими перерывами. Если мы это все преодолеем, тогда уже можно разговаривать о чем-то, сейчас пока это все в периоде становления. Все хотят, все хотят, и ситуация вдруг располагает к творчеству, я совершенно откровенно заявляю надо просто поработать, подождать, посмотреть что получится.

М.: То есть, по большому счету, когда выйдет альбом, тогда и...

Д.Р.: Сейчас да, сейчас говорить не о чем, потому что о составе судят только тогда, когда выходит альбом. А сейчас в основном конечно мы играем старые произведения разучиваем их, в этом есть определенные трудности, потому что они исполнялись другими людьми, и тот период, тоже есть что вспомнить хорошего, пусть хоть и были они короткие, эти промежутки, но это делалось как-то так, едино, соответственно, но мы их стараемся не показывать, по коммерческим соображениям, потому что надо их все равно сначала на альбоме показать, в новом альбоме много будет песен про любовь, такой наверное, он лирический какой-то, на мой взгляд. Подождем, посмотрим. А сейчас пока такие рабочие моменты, в клубах концерты, в городах, репетиции, когда удаются, быт, быт, чо еще, разговоры внутри группы, поездки, все это сплачивает, лишнее отлетает, то есть нормальный период, хотелось бы, чтоб он быстрее закончился, и появился какой-то продукт, но сейчас еще не до продукта, нет возможности отрепетировать материал.

М.: Все в работе?

Д.Р.: Да, все в работе, вот, пожалуйста, я вообще хотел, чтоб ты подошел к каждому и тоже вопрос, как они вообще себе это все представляют, потому что люди достойные все, вот Саша, две пластинки записал со мной, Олежка три, Женька, сейчас на гитаре играет, он "Руду" писал на басу и на фортепьяно играл, Гера ни одной записи со мной не сделал, но есть один такой раритетный альбом, он играл там на перкуссии "Покориться во сне", сейчас играет на барабанах — такой состав, все известные люди, имеют прямое отношение к названию "Калинов мост", не раз выручали меня, и нормальная осознанная идет работа такая, рутинная, но без нее тоже никуда, это просто перерабатывается все так, такой сейчас период, сепараторов включенных. Посмотрим.

М.: Ну хорошо, хороший тон, на котором можно закончить, Давайте, мы закончим, я вот сейчас с ребятами пообщаюсь, постараюсь.

Д.Р.: Давай, пообщайся.

...продолжительный шум, ничего не разобрать...

М.: Вроде работает, но не знаю, чем все это кончится :) Кроме Дмитрия, остальных я знаю гораздо хуже, поскольку команда, она всегда в общем, в тени... Представьтесь, пожалуйста, может быть, пару слов о ваших ощущениях от того, что сейчас происходит в группе, куда она движется?

Александр Владыкин: Александр Владыкин, клавиши, баян, казацкая домбра, скоро еще будет кукушка и всякие флейточки, в группе 9 лет, с перидом... уходил из группы, приходил, был в отпуске , в общем ну 9 лет, сейчас ну, очень хороший коллектив собрался, музыканты все сильные. Атмосфера очень приятная, рабочая такая.

М.: По поводу клавишных, я кстати, очень интересовался этим моментом, насколько вы собираетесь в будущих записях этот элемент привносить, потому что мне особенно нравились у вас композиции с клавишными

А.В.: Ну у нас постоянно появляются клавишные, ну на "Руде" по-моему не было клавишных, а так Дима вообще хорошо к ним относится, даже с первого альбома там были и дудки такие клавишные, рояли там уже использовались, нормально, просто получается такая красивая палитра, я же ещё и заменяю оркестры разные, струны там, получается очень хорошо, баян ещё есть.

М.: Баян это вообще инструмент могучий в этом отношении.

А.В.: Работаем, работаем в этом направлении.

М.: Это интервью вообще пишется в преддверии вашего концерта в МДМе. И вот мы с Дмитрием очень подробно беседовали относительно выступлений в клубах и на больших площадках. Как относитесь вы к выступлению в узких аудиториях. Я понимаю, что он бывают разные, ну например если сравнить хороший клуб и хороший концертный зал.

А.В.: В хорошем клубе мне всегда нравится играть, где хорошая акустика, где хороший аппарат, где всё хорошо построено, по большому счёту где зал, там совсем другое настроение, там мы играем совсем другой репертуар, а для клубов у нас немножко меняется программа. А в клубе если есть хороший звук мне всегда приятно играть.

М.: А вообще, если говорить о ваших слушателях, вот я Дмитрию тоже задавал вопрос, они на самом деле меняются, ведь группе уже столько лет, как вы видите, наблюдая со сцены за молодым поколением, может быть знающим только какие-то последние композиции...

А.В.: Нравится. Нравится. Особенно когда читаешь записи в гостевой книге на сайте, и там всё как бы уже ясно. Общались мы, и я вот лично общался со многими людьми, подходили спрашивали задавали разные там вопросы... Нор-маль-но! В первый раз их торкает и тащат там знакомых, друзей...

М.: Вы довольны аудиторией?

А.В.: Всегда ровно, всегда очень приветливо и тепло. У нас же со слушателями обмен происходит, когда видишь эти лица... новая песня, а они уже успели выучить, и перед сценой уже что-то подпевают, а я думаю, ничего себе, когда успели. Это вдохновляет. Приятно.

М.: На самом деле я ваш давний поклонник и напросился в редакции брать интервью. Не, говорю, ребята, я пойду. И когда я буду всё это переписывать на бумагу, главная задача всё-таки передать, чтобы вашему слушателю понравилось то что говорится, то что пишется, чтобы они почувствовали жизнь. Ну и ещё я надеюсь послушать, посмотреть что будет на концерте, а вам большое спасибо!

...продолжительное шипение, сквозь шум прорываются разрозненные фразы, смех, больше ничего нельзя разобрать.

Конец записи.

ссылки для всех | литература в сети | проект "Вечность" | wallpaper | пообщаться с Тишиной